queyntefantasye

Вот вы говорите: Шекспир, любовь, идеализированный образ любимой!
А вот я вчера со студентами разбирала сонет 135, "Whoever hath her wish, thou hast thy Will." Сонет этот построен на сложной игре слов:

во-первых, конечно, "Will" как форма имени автора,
во-вторых, "will" в  смысле "воля, желание, стремление" - надо сказать, что, под влиянием христианства, это слово в английском имело скорее негативный оттенок, так как выражало личную волю, своенравие и, как правило, нежелание следовать христианским моделям. В "Ромео и Джульетте", например, Тибальт, злясь на запрет сцепиться с Ромео и Ко. на вечеринке, сетует на то, что в нем принужденное терпение сталкивается с "wilful choler" (своенравной желчью).
( в-третьих (willies!) )

А вот кстати, на тему литературного плагиата: у genuine-elka год назад (да, я тормоз) обсуждали русского писателя, который приспособил для своих целей серию про некроманта Аниту Блэйк, написанную Лорел Гамильтон (собственно, судя по всему, добрался пока только до первой книги). Русский писатель не постеснялся, одолжил у Гамильтон и рассуждения главного персонажа вначале, и интеракцию с посетителем, и отношение к работе, до определённой степени.

Вопрос у меня такой: клеймить или не клеймить? Да, чего уж там греха таить, воспользовался писатель и идеями, и сюжетом. Но с другой стороны, если уж судить литературными мерками, тут у него скорее так называемый refashioning, переработка произведения из одной культуры в другую, в соответствии с запросами читательской аудитории. И имеется тут обширный исторический прецедент. Например, не клеймим же мы Шекспира за то, что его "Комедия ошибок" передрана с пьесы Плавта: и набор персонажей похожий (хоть и не идентичный), и завязка та же самая. Было у купца два сына, один потерялся, ищем, нашли, не поняли, запутались. Даже такие детали как склочная жена потерянного брата и куртизанка, с которой он водит близкую дружбу, сохранены. Или, ещё например, не клеймим Гёте за 'Фауста', хотя была уже великолепная пьеса Кристофера Марло - "Доктор Фауст", и гораздо лучше, по моему мнению, произведения Гёте. (По ней даже сняли дивное кино с Ричардом Буртоном и Элизабет Тэйлор, рекомендую.) Так вот, даже я говорю: что, мол, Гёте написал хуже и тягомотнее, лучше было бы оставить как было, не путать народ, но, раз уж решил переделать в соответствии со своими идеалами и реалиями, то ему и флаг в руки.

Потому что русский автор в данном случае - именно переделывает.( Зомби и т.д. )

Вдобавок ко всему остальному, в последний момент прилетели гранки статьи про советскую мою Офелию. Правлю и умиляюсь своей подборке цитат из советских трудов:

"Великий драматург английского Ренессанса не занимался апологией безволия - его любимый герой был создан для действия и подвига. Как подлинный гуманист, он антифеодален, человечен, демократичен. Он воодушевлен великой моральной идеей" (Л. Гроссман, Проблематика Гамлета, 1955).

"Шекспир представал пред нами как поэт-философ, проникнутый передовыми идеями своего времени, как великий народный писатель. Советский театр возвращает гуманизму Шекспира тот первозданный смысл, который он имел в великую революционную эпоху раскрепощения человеческой личности" (Софья Нельс, Шекспир на советской сцене, 1960).

( И про Офелию )

Я очень, очень за популяризацию академических тем! Но почему-то российские культурологические исследования, написанные для широкой аудитории, зачастую вдруг начинают говорить языком таблоидов и читать их совершенно невозможно.

Вот, например, из вступления к "Типологии советской массовой культуры: Между "Брежневым" и "Пугачевой" Татьяны Чередниченко:

"В сущности, музыкальная наука до сих пор не имеет инструментария для изучения "простой" музыка. Поэтому о поп- и рок-музыке (не о ее текстах, социальных или культурных функциях, а именно о музыке) научная мысль, не говоря уж о газетно-журнальной публицистике, пока больше нечленораздельно "мычит", как версификатор, у которого в голове уже есть метрический рисунок стиха, но еще нет слов. [...] Разумеется, в будущем следует специально заняться теорией музыкально-простого. Ведь без нее музыковедение постоянно будет распадаться - как сейчас - на элитарную "абракадабру", которая пугает широкую публику больше, чем физика элементарных частиц - второгодника, и на профаническую журналистскую "дребедень", которая ученым кажется столь же непотребным, как стриптиз - монахам".

( Read more... )

Замечательная И. рассказывает о вчерашнем сне подруги, живущей в России: "И вот она подходит к ванне, а там лежит голый Владимир Путин. И тут она видит, что у него - ну очень маленький..."
"Это многое объясняет," замечаю я.
"Но несмотря на это," перебивает И. "такая от него энергия исходит, просто волной! Невозможно устоять."
Некоторое время мы растерянно смотрим друг на друга.
"Но ты это, не думай," говорит И. "она не это... не путинистка совсем. Даже, скорее, анти."
И вот когда даже анти-путинистам снятся эротические сны с голым президентом в ванне, излучающим мощные волны энергии, и даже маленький член снящегося президента не помеха его гипнотической власти, тогда уже можно обсуждать личные отношения с властью в жизни всех граждан.

И мне сразу вспомнился Саймон Форман, которого Луи Монтроз упомянул в своей статье "'Shaping Fantasies': Figurations of Gender and Power in Elizabethan Culture," (Representations 2, 1983: 61-94). В 1597 году, Форману (который был астрологом, доктором, любителем театра и страшным бабником впридачу), приснился следущий сон:

( Мне снилось, что я был с Королевой... )

Чего-то вдруг вспомнилось, как один юный мальчик пытался меня впечатлить. Мы ходили на свидания, и он все очень благоговел перед моей начитанность и культурностью, и все придумывал, чего бы мне такое показать необычного, чтобы я поразилась.
И вот, буквально на втором свидании, он спросил меня, не видела ли я фильма Any Hole (любая дырка). Я от неожиданности подавилась белым вином и призналась, что нет. И даже не слышала про него никогда.
Как! закричал мальчик. Ты не видела дивный фильм Any Hole? Какой позор! Это же классика! Он такой... необычный! Его каждый должен посмотреть, и я обязательно тебе его покажу.

Сначала я надеялась, что мальчик забудет, но он при каждый встрече приговаривал, что вот, фильм Any Hole ждёт меня. Я кисло изображала радость, так как мальчик был своеобразный, и я себе по названию живо представляла какой-нибудь трэш-артхаус-порн с таким зажигательными названием.

Наконец, как-то вечером мы оказались у него дома.
Мальчик сделал мне чаю, нарезал сыра и, несмотря на все мои надежды, радостно объявил, что вот теперь наконец-то он мне покажет свой любимый фильм Any Hole, и я его тоже сразу полюблю. Видно было, что средства и цель у него перепутались, и даже если я вдруг разденусь, фильм мы все равно будем смотреть.
Вздыхая, я смирилась.

Мальчик побежал к телевизору, нажал кнопочку, пошли opening credits... и тут я увидела название фильма.
Оно оказалось совсем не тем, что мне все это время слышались.

( кто-нибудь угадает, что за фильм показал мне культурный мальчик? )

Некрофилия - это аморально или неэтично?

Другими словами: почему некрофилия незаконна - потому что это просто плохо и не должно делаться никогда, или потому что она ущемляет права умершего (то есть вообще подпадает под общее определение манипуляций, которые могут быть проведены после смерти)?

Если все-таки неэтично по отношению к умершему, то, во-первых, надо признать, что права умерших в нашем обществе вообще как-то зыбко сформулированы. Например, хотя обычно надо давать во время жизни официальное разрешение на использование тела для опытов, это правило может переступаться в случае большой необходимости (например, редкой болезни). И захоронения, исторически говоря, часто тоже не навсегда. Во-вторых, вопрос о том, до какой степени мертвое тело должно связываться с тем индивидуумом, чью память мы чтим и чьи желания мы хотим уважать, тоже все еще остается открытым. Все-таки это очень христианский концепт, а наше общество все больше секуляризируется, и законы, в идеале, не должны основываться на религиозных предрассудках. (Тут я должна признать, что Башни Молчания как концепт мне очень интересны, и частично потому, что являются способом деиндивидуализировать мертвое тело, вернуть его обратно в экосистему.)

И, возвращаясь к вопросу некрофилии, в-третьих, в конце-то концов, а если он сам хотел? Я понимаю, что это сильно напоминает анекдот про паяльник в жопе, но чисто теоретически ситуация допустима, и потому вопрос интересный.
У Барбары Гауди (Barbara Gowdy) есть замечательнейший сборник рассказов под названием We So Seldom Look at Love, а в нем - одноименный рассказ, с главной героиней юной девушкой-некрофилкой, в которую безнадежно влюблен некий пылкий юноша. Его любовь безнадежна, собственно, потому что он живой и, соответственно, эту девушку по-настоящему привлечь не может. ( Spoiler! )

Пока я тут сижу с бабушкой, мне интернетом навеяло: вот интересно, по-моему, это очень все-таки советская (или русская? или восточно-славянская?) модель - наказывать ребенка за то, что он причинил себе вред. Поднять там упавшего ребенка и вместо утешения - отругать за то, что бегал или не смотрел под ноги. Ребенок пришел с гуляния с разбитой головой (незнакомый мальчишка кинул кирпичом)? Накричать за то, что не с теми детьми играл и не так себя вел. Играл в жмурки и ушиб себе нос о железную перекладину? Дааа, когда же головой думать-то начнешь?
Ведь по сути, конфликт во многих советских детских книгах - того же Крапивина или даже Гайдара - основан именно на такой идее, что как бы не было плохо, от взрослых все равно надо все скрывать до последнего, чтобы не добавили.
И ведь вовсе не из злобы. Частично - от испуга, даже, может, из сочувствия, а частично - из искреннего желания помочь, научить, исправить детскую непутевость раз и навсегда.

( У меня, например )

Как вы, наверное, уже поняли, я все мучаюсь вопросом, почему именно от мужчины ожидается, что он будет платить на свидании. И мне вот в прошлой дискуссии подкинули интересную мысль: так он показывает, что заинтересован, а не просто шляется по свиданиям со скуки, без серьезных намерений. Сначала чашка кофе, потом ужин, потом, может, отдых на море. Если мужчина на все это тратится, по возрастающей, то значит и серьезность намерений возрастает.

Но тогда вопрос такой: если мерилом заинтересованности мы считаем деньги, то как же девушка показывает мужчине, что она не просто так пьет кофе, ест ужин и ездит на море?
( Считается, что все девушки по умолчанию заинтересованы )

Случайно нагуглила в библиотечном каталоге:

Н. Валентинов, "Встречи с Лениным", 1953.
"Встречи с Лениным: воспоминания железнодорожников", 1958.
С.М. Буденный, "Встречи с Ильичем", 1970.
Евгений Петрович Онуфриев, "Встречи с Лениным", 1966.
Мария Моисеевна Эссен, "Встречи с Лениным", 1966.
Ольга Борисовна Лепешинская, "Встречи с Ильичем", 1966.
"Незабываемые встречи с Лениным: хроника событий (1917-1924): воспоминания", составитель и автор комментариев Ю.Я. Синцов, 1978.
"Встречи художников с В.И. Лениным: воспоминания", редактор и автор вступительной статьи И.А. Бродский, 1976.

Прочитать все это - и можно статью писать: Memory Work and Myth-Making in Post-Stalinist USSR.

Вообще это опять-таки чистая агиография - серия названий, которые упирают на личный контакт. То есть не просто был такой великий Ленин, а он еще лично к писателям прикоснулся и осветил их жизнь.