queyntefantasye (
queyntefantasye) wrote2014-07-14 05:44 pm
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
Entry tags:
правила воспитания железных феликсов
Пока я тут сижу с бабушкой, мне интернетом навеяло: вот интересно, по-моему, это очень все-таки советская (или русская? или восточно-славянская?) модель - наказывать ребенка за то, что он причинил себе вред. Поднять там упавшего ребенка и вместо утешения - отругать за то, что бегал или не смотрел под ноги. Ребенок пришел с гуляния с разбитой головой (незнакомый мальчишка кинул кирпичом)? Накричать за то, что не с теми детьми играл и не так себя вел. Играл в жмурки и ушиб себе нос о железную перекладину? Дааа, когда же головой думать-то начнешь?
Ведь по сути, конфликт во многих советских детских книгах - того же Крапивина или даже Гайдара - основан именно на такой идее, что как бы не было плохо, от взрослых все равно надо все скрывать до последнего, чтобы не добавили.
И ведь вовсе не из злобы. Частично - от испуга, даже, может, из сочувствия, а частично - из искреннего желания помочь, научить, исправить детскую непутевость раз и навсегда.
У меня, например, была в меру заботливая семья, интеллигентные родители, одна даже чрезмерно любящая бабушка (она уже умерла), и при этом они все практиковали такую модель воспитания. Я с довольно нежного возраста знала, что травмы и ссоры лучше скрывать, чтобы не было хуже.
И это особенно было правдой, когда мы с сестрой проводили лето у бабушки с дедушкой в крымской деревне. Во-первых, для них городские дети уже заранее были под подозрением: мы не хотели постоянно на огород, а хотели читать или писать в тетрадке, ставить пьесы, придумывать сложные игры, типа игры в секретную организацию или вызывание духов, а несколько раз во время полуденной сиесты сбегали в поход через кукурузное поле. (Причем обнаружилось это далеко не сразу, так как вся деревня в это время дремала за задернутыми шторами, и это было время самых смелых исследований и экспедиций.) Все это ставилось нам в упрек (цитата: "А вот соседская Наташа весь день сидит на огороде! Какая замечательная девочка"). Во-вторых, они недолюбливали меня лично, справедливо подозревая, что самые интересные идеи в области смелых исследований исходят от меня, и книжками-тетрадками я тоже больше грешила. В-третьих, полагаю, играл свою роль крестьянский менталитет, в котором ребенок - это в некотором роде вложение, из которого ожидают ощутимой пользы, и поэтому самоповреждение рассматривается как польза имущества.
Особено мне запомнился один случай: как-то раз (мне было лет десять, наверное), мы свистнули у дедушки из мастерской кусочек какой-то замазки и сделали из нее свечку, с фитилем, все как полагается. Установили на табуретку в сарае и зажгли. Фитиль догорел, и начала гореть и плавиться сама замазка. Это было красиво и весело, но потом из нее образовалась кипящая лужица, а потом эта маленькая кипящая лужица пролилась с табуретки мне на правое колено.
Кожа на колене, там, куда попали капли, просто сварилась. Было страшно больно. Какова же была реакция десятилетнего ребенка (а также ее восьмилетней сестры и такой же подружки)? Мы молча залили холодной водой горящую замазку и колено, потом отчистили застывшую замазку вместе с лоскутами кожи. В секрете прокрались к дедушке в комнату и залили колено его одеколоном (не знали, где взять спирт или йод - аптечка хранилась где-то в специальном месте). Долго гуляли в сторонке, пока запах одеколона не выветрился немного.
И потом - внимание! - неделями, пока не начали исчезать с колена страшные волдыри и воспаленные участки кожи, которые я дезинфицировала опять же одеколоном, я ходила в длинной юбочке. Крымским летом. Чтобы не заметили. Чтобы не влетело за все - за замазку, за одеколон, за свечку, и особенно за колено.
Никто так ничего и не узнал - восьмилетки хранили тайну свято, а длинная юбка никаких вопросов не вызвала. А у меня на всю жизнь остался зато красивый шрам на правом колене: до сих пор видно, как веером упали на него кипящие капли.
И я все еще предпочитаю болеть в одиночестве. На всякий случай. Чтобы не добавили.
Ведь по сути, конфликт во многих советских детских книгах - того же Крапивина или даже Гайдара - основан именно на такой идее, что как бы не было плохо, от взрослых все равно надо все скрывать до последнего, чтобы не добавили.
И ведь вовсе не из злобы. Частично - от испуга, даже, может, из сочувствия, а частично - из искреннего желания помочь, научить, исправить детскую непутевость раз и навсегда.
У меня, например, была в меру заботливая семья, интеллигентные родители, одна даже чрезмерно любящая бабушка (она уже умерла), и при этом они все практиковали такую модель воспитания. Я с довольно нежного возраста знала, что травмы и ссоры лучше скрывать, чтобы не было хуже.
И это особенно было правдой, когда мы с сестрой проводили лето у бабушки с дедушкой в крымской деревне. Во-первых, для них городские дети уже заранее были под подозрением: мы не хотели постоянно на огород, а хотели читать или писать в тетрадке, ставить пьесы, придумывать сложные игры, типа игры в секретную организацию или вызывание духов, а несколько раз во время полуденной сиесты сбегали в поход через кукурузное поле. (Причем обнаружилось это далеко не сразу, так как вся деревня в это время дремала за задернутыми шторами, и это было время самых смелых исследований и экспедиций.) Все это ставилось нам в упрек (цитата: "А вот соседская Наташа весь день сидит на огороде! Какая замечательная девочка"). Во-вторых, они недолюбливали меня лично, справедливо подозревая, что самые интересные идеи в области смелых исследований исходят от меня, и книжками-тетрадками я тоже больше грешила. В-третьих, полагаю, играл свою роль крестьянский менталитет, в котором ребенок - это в некотором роде вложение, из которого ожидают ощутимой пользы, и поэтому самоповреждение рассматривается как польза имущества.
Особено мне запомнился один случай: как-то раз (мне было лет десять, наверное), мы свистнули у дедушки из мастерской кусочек какой-то замазки и сделали из нее свечку, с фитилем, все как полагается. Установили на табуретку в сарае и зажгли. Фитиль догорел, и начала гореть и плавиться сама замазка. Это было красиво и весело, но потом из нее образовалась кипящая лужица, а потом эта маленькая кипящая лужица пролилась с табуретки мне на правое колено.
Кожа на колене, там, куда попали капли, просто сварилась. Было страшно больно. Какова же была реакция десятилетнего ребенка (а также ее восьмилетней сестры и такой же подружки)? Мы молча залили холодной водой горящую замазку и колено, потом отчистили застывшую замазку вместе с лоскутами кожи. В секрете прокрались к дедушке в комнату и залили колено его одеколоном (не знали, где взять спирт или йод - аптечка хранилась где-то в специальном месте). Долго гуляли в сторонке, пока запах одеколона не выветрился немного.
И потом - внимание! - неделями, пока не начали исчезать с колена страшные волдыри и воспаленные участки кожи, которые я дезинфицировала опять же одеколоном, я ходила в длинной юбочке. Крымским летом. Чтобы не заметили. Чтобы не влетело за все - за замазку, за одеколон, за свечку, и особенно за колено.
Никто так ничего и не узнал - восьмилетки хранили тайну свято, а длинная юбка никаких вопросов не вызвала. А у меня на всю жизнь остался зато красивый шрам на правом колене: до сих пор видно, как веером упали на него кипящие капли.
И я все еще предпочитаю болеть в одиночестве. На всякий случай. Чтобы не добавили.
no subject
this is Sparta!
no subject
Мне все это знакомо в более вегетарианском варианте, но суть одна, да.
Еще в деревне у бабушки было очень плохо находиться "в доме," (и читать), а надо было носиться на улице (поэтому я и говорю, что мой вариант - вегетарианский, на меня ворчали, но кроме того, чтоб есть ужасно невкусные щи (до сих пор терпеть не могу никаких супов), ничего не заставляли делать).
Помню, в той же деревне я гуляла с мамой и упала в потухший костер, немножко обожглась об угли - мама меня за это шлепнула )).
Но К тут натаскана правильно - когда она плачет (даже если плачет поругавшись со мной, прицельно из вредности), она мне говорит: "Когда я плачу, надо меня жалеть!" И я жалею ).
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(коммент рано отправилс)
Re: (коммент рано отправилс)
Re: (коммент рано отправилс)
Re: (коммент рано отправилс)
Re: (коммент рано отправилс)
Re: (коммент рано отправилс)
Re: (коммент рано отправилс)
(no subject)
(no subject)
no subject
(no subject)
no subject
(no subject)
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
http://www.pravmir.ru/dvornikom-budesh/
В некоторых странах мира детей, о странность, любят и очень им радуются – в кафе ли, на улице ли; помню, как странно было в Италии, где моему трехлетнему сыну радовались так, будто в кафе или магазин солнышко вкатилось; помню, как хозяйка магазина свадебных платьев в Хельсинки, услышав и поняв без перевода мой свирепый шепот «руками не трогай» — засмеялась и разрешила моей одиннадцатилетней дочери трогать руками все, что захочется.
В нашей стране дети получают от мира другую обратную связь – лучше бы тебя не было. Все равно ничего хорошего из тебя не получится. А обычно мы и сами в дурную минуту добавляем: что ты меня мучаешь, долго мне за тебя краснеть, хватит надо мной издеваться!
Источник: http://www.pravmir.ru/dvornikom-budesh/#ixzz37Uc8MIWc
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
(no subject)
no subject
(no subject)
Нога не отвалилась?
А то, что ума с детсва не было, не так уж и важно. Капитализм.
ума с детсва не было
no subject
И травма, похоже, так со мной и осталась: когда года три назад попала на неделю в больницу, даже не подумала рассказать маме. Рассказала через месяц, постфактум, и то только потому, что она увидела, как я хромаю.
(no subject)
no subject
Может и "изнасиловали сама виновата" тоже оттуда идет?
Сейчас вспоминаю и дрожь берет
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
Но это относится не только к травмам. Почему в детской литературе герой заболевает? Потому что не слушал маму и наелся мороженого или снега. Сам по себе он заболеть не может.
И советская культура здесь - только доведение до логической крайности той модерной установки, которая сложилась ещё в 19-м веке: лечение не просто лечение, а ещё и наказание за то, что человек ведёт себя плохо (добропорядочные граждане не болеют). Взять, например, карательную функцию касторки (вполне ещё досоветскую).
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
(мне повезло, у меня бабушка преподаватель, мне было можно на даче валяться по полдня с книжкой на веранде)
по сути - сочувствую очень. тут комментаторы выше имеют сложные объяснения, а у меня оно простое. Страх за ребенка как негативное чувство тут же на самом ребенке и вымещается. "Мама же переживает", да.
(no subject)
no subject
Себя ловила одно время на чувстве раздражения, когда дочка спотыкалась, падала и т.п. У хороших родителей дети не спотыкаются, ага. Дочку, разумеется, жалею, утешаю - поведенческие привычки изменить можно, хотя и не просто.
(no subject)
no subject
мне кажется такие наказания - от бессилия, хрупкости и отсутствия опыта жаления. от неумения пережить такой "удар", потому что нет сил справиться с таким стрессом. а стресс такой сильный, потому что и их никто не жалел и не помогал переживать боль, травмы и ссоры.
у меня все было совсем не так (хороший заход, да? :), меня по-моему вообще никогда не наказывали и не ругали (о, похоже у меня было антиавторитативное воспитание! догадался Штирлиц), но я все равно ужасно боялась рассказывать родителям о любых неприятностях, неудачах, травмах, ссорах и т.д. о каком-то случайно перерезаном копеешном проводке я рыдала неделю, скрываясь сама и скрывая проводок - и понятия не имею, почему.
ты на даче была с сестрой, да? сильно завидую! я лето проводила на даче с бабушкой и дедушкой (и в огороде, конечно) и в практически полном одиночестве и даже почти без книг (в нужном мне количестве их было до дачи просто не дотащить - вот бы мне тогда киндл!).
(вот, я как всегда о своем, а не о посте)
(no subject)